Сегодня – третий день. Во вторник муж уехал в командировку на четыре дня, и – о радость! — мне не нужно заниматься рутиной — приготовлением обеда или ужина. Не мое это — повар во мне умер, не успев родиться. Так что тра-ла-ла: я могу распоряжаться временем по своему усмотрению.
В первый вечер мы с подругами собрались в нашем любимом ресторане в центре города. Здание прошлого века осовременено длинными окнами почти во всю высоту стен. Колокольчик у входной двери тихо тренькает, возвещая о приходе новых гостей. Приглушенно звучит старинная музыка. Картины на стенах с периодически сменяемой экспозицией, представленной лучшими работами студентов Академии Художеств, неизменно привлекают внимание посетителей. Трепетно колышутся огоньки свечей на столах, накрытых непременными белыми хлопковыми скатертями. Мастерски приготовленные отличными поварами блюда радуют взгляд, а слюна уже наготове. В ресторане чувствуется атмосфера, ради которой хочется сюда приходить снова и снова; что мы регулярно и делаем.
Вот и на этот раз — давно не виделись, поэтому новостей полно: Шура разошлась с очередным кавалером, но пока не решила – горевать или радоваться; Лорка снова думает о новой работе, хотя ни разу не ушла с теперешней, на которой при солидной зарплате плотно сидит уже больше десяти лет; Светунчик только что вернулась из путешествия и рвется поделиться впечатлениями. Что и говорить, встреча прошла чудесно — проболтали аж до позднего вечера.
Вчера поехала на дачу к знакомым: шашлыки, пропахшие дымком; дивное вино, свежий воздух, закат. Прелесть!
Сегодня – фитнес, а после долго гуляла по улицам – город у нас красивый. Муж бы сказал: пустое занятие, только время потеряла. А я наслаждалась.
Уставшая, домой вернулась затемно. Сейчас брошусь на диван: полежать — счастье. Хотя нет, сначала душ.
Прохладная вода вместе с усталостью мягко стекает по телу. Обматываюсь полотенцем и направляюсь к спальне, предвкушая объятия подушки и легкого одеяла. Распластаюсь на огромной кровати и отключусь до утра.
Но тут что-то меня отвлекает: кожей чувствую неладное. Есть у меня такая фишка.
Сейчас сижу в коридоре на полу у стены и боюсь пошевелиться.
Но сколько можно так сидеть, до утра, что ли?
Решаю проверить.
Тихо снимаю тапки и, не зажигая свет, медленно на цыпочках прохожу в гостиную. Слабый свет с улицы проливается в окно, едва освещая очертания мебели.
Ничего необычного. Но ведь что-то меня насторожило?
Делаю шаг к спальне. Там темно, как в могиле. Молодец, хорошее сравнение нашла в такой момент – сама себя и напугала.
Оттуда раздается шорох. Замираю.
Вор?
Показалось?
Не двигаюсь.
Слабый звук, словно кто-то осторожно пошевелился.
Страх словно мороз пробежал по телу колкими ледышками. Что делать?
Позвонить? Телефон в сумке в прихожей.
Заорать? А толку?
Нож!
Он на кухне, пока буду доставать, меня …
Сова! Пара тихих шагов к столу и тяжелый бронзовый подсвечник превращается в оружие.
Вспоминаю: в спальне сейф с драгоценностями. Немного, но лишаться не хочется: муж не Крез, я не Царица Савская.
Вслушиваюсь. Уши горят от напряжения, кажется, вот-вот взорвутся.
Раздается звук, похожий на рокот или бурление, на этот раз чуть громче.
В животе взвивается тревога и поднимается к горлу судорожным желанием крикнуть, но спазм на-чеку – эта чертова темнота продолжает хитрую игру в прятки против меня.
Боюсь пошевелиться.
Тренькает трамвай. Затем издали слышится рев, словно едет стая машин Формулы 1. Свет фар чиркает по окну.
Сирена полицейской машины.
Проезжает мимо.
Небо затянуто облаками, лишь на миг выглядывает луна и тут же исчезает, лучом, как мечом, проскользнув по гостиной.
Живот скручивает сильнее: я одна против бандита. Миру не до меня.
Судорожно глотаю слюну. Бежать!
По миллиметру ползу из комнаты. Сердце колотится громко; мне даже кажется, его стук слышен в спальне.
Там что-то грохает. Раздается хрип и почмокивание.
Дрожь, потом слабость охватывает тело, и я обмякаю. Из руки с грохотом выкатывается сова.
Черт! Это же храп мужа! Даже не предупредил, что приедет раньше!